Новый адрес страницы:
https://tannarh.wordpress.com/2009/04/19/часть-iii-возвращение-в-лабиринт/

Мир машин

Лишние люди заполонили лабиринт. Жадные и ненасытные они хватали все, до чего могли дотянуться, и от их прикосновений удивительные сокровища этого мира превращались в грязь. Шумные и тщеславные они полагали себя эталоном Человека и оттого с презрением смотрели на всякого, кто не хотел принимать участия в их диких бессмысленных плясках. Каждого, кто пытался возвыситься над серой безликой массой они готовы были растерзать на куски, затравить, как бешеную собаку, лишь бы не мучиться от осознания собственного убожества, возведенного в ранг высочайшей добродетели. Жалкие и беспомощные они ненавидели сильных и почитали слабых, называя их «святыми» и «мучениками». Собственную немощь они ставили в укор тем, кто обладал избытком власти, знаний или таланта, требуя для себя все новых прав и привилегий. Они не умели извиняться и любую критику в свой адрес воспринимали как оскорбление. Им казалось, будто весь мир вращается вокруг них, да и сама Вселенная была создана только лишь для того, чтобы они могли жрать и развлекаться в свое удовольствие. Не имея других поводов для гордости, они хвастались своей национальностью и страной, в которой появились на свет. В их зловонных душах копошились мелочные обиды и несбывшиеся мечты, зависть разъедала их заплывшие жиром сердца. Они жаловались друг другу, что жизнь обошлась с ними несправедливо, что они достойны большего, однако им было нечем подкрепить эти притязания на величие. В действительности же они не заслуживали ничего, даже смерть была для них слишком большой честью, ведь по-настоящему умереть может лишь тот, кто действительно жил.

Для того чтобы управлять этим безмозглым стадом, на заре человеческой цивилизации были созданы разнообразные машины, из которых впоследствии уцелели только три: религия, культура и наука. С помощью этих нехитрых приспособлений людей дрессировали, как диких животных, с детства вдалбливая им в головы основополагающие правила поведения в социуме. По мере необходимости в конструкцию машин вносились изменения, разрабатывались более совершенные механизмы внушения и подавления. Люди называли этот непрерывный процесс модернизации «прогрессом» и по необъяснимой причине страшно гордились тем, что принимают в нем участие. Когда-то давно людям врали, будто прогресс нужен для того, чтобы человек мог жить счастливо и беззаботно, посвящая все свое время творческой самореализации, а не тяжкому труду. Однако со временем большинство людей превратилось в настоящих рабов этого самого прогресса, не имеющих ни минуты свободного времени, вечно спешащих и никогда не успевающих. Ложь породила кошмар, который стал явью. Машины превратились в новых чудовищ, от которых нигде не было спасения. Деньги были их кровью, а человеческие жизни — пищей.

Соперничая и поддерживая друг друга, древние машины пожирали все больше ресурсов и ничего не давали взамен, кроме красивых сказок и бесполезных вещей. Человек сам превратился в машину для перетаскивания различных предметов с места на место: из магазина — домой, из дома — на помойку. Он отгородился вещами от реального мира, полагая сие великим достижением и символом своего могущества. Ни у кого не оставалось времени на то, чтобы реализовать свой собственный потенциал, все служили машинам, их славе и благополучию. Польза и эффективность сделались главными ценностями, ради которых люди были готовы самозабвенно уродовать свою подлинную сущность, столь же щедрую и расточительную, как и сама природа. Но любой источник, сколь бы неисчерпаемым он ни казался, рано или поздно иссякает, не стал исключением и род людской.

Достигнув передела своих возможностей, обескровленное человечество начало постепенно вырождаться, вслед за ним начали ломаться и его машины. Первой жертвой человеческой немощи стала религия, чью наркотизирующую функцию взяла на себя фармакологическая промышленность, производившая с каждым годом все больше транквилизаторов и антидепрессантов. Затем пришла очередь культуры, от которой в итоге осталась только та ее часть, которая предназначалась для развлечения масс, жаждущих все больше удовольствий и все меньше осмысленности. И только наука держалась до последнего. Новейшие технологии обладали странной гипнотической властью над людьми. Суля им скорое наступление эры изобилия, они отбирали у них последнее. Чистая вода, воздух и пища стали роскошью, которую могли себе позволить лишь немногие. Остальным была уготована участь пожирателей химических отходов и синтетического пойла. Только всеобщим помешательством можно объяснить тот факт, что в мире, где половина населения жила впроголодь, крупнейшие страны тратили немалые средства на научные исследования, не имевшие ни военной, ни даже экономической перспективы. Ненасытный прогресс требовал жертв несоизмеримо больших, чем все диктаторы и тираны вместе взятые. Обещанный рай обернулся технотронным холокостом. Однажды запущенная, эта машина не могла уже остановиться сама по себе. И тем не менее она была остановлена, как и все остальные машины, созданные всесильным стражем для порабощения человеческой воли.

Когда чудовища были изгнаны из лабиринта, люди замуровали дверь, через которую они ушли, и поставили возле нее могучего стража по имени Разум. На стене за его спиной они написали священное слово «Я», дабы ни у кого не поднялась рука разрушить эту фальшивую стену и добраться до двери, скрытой за ней. Спустя много тысячелетий дверь все-таки была открыта, но человечество оказалось не готово к возвращению чудовищ. Все свои силы оно вложило в бесполезные машины, которые не могли никого спасти. Даже страж, казавшийся всемогущим, вынужден был отступить, бросив человечество на произвол судьбы. Лишь единицы знали, что нужно делать, чтобы выжить в новом мире. Собиратели забытых тайн и осколков древнего знания они понимали, что рано или поздно хозяева лабиринта вернуться домой и сумели подготовиться к этому моменту. Остальное же человечество было обречено, впрочем, это мало кого волновало. Безымянные мудрецы были заняты решением куда более сложной задачи, нежели спасение ленивых бестолковых людишек. Они искали путь к собственному величию и процветанию. Они хотели сражаться с чудовищами на равных, чтобы те признали их право на жизнь в лабиринте. И такой путь существовал.

Чтобы победить чудовище человек должен сам стать чудовищем.

Табу

Люди той эпохи считали себя единственными существами в лабиринте обладающими развитым сознанием. Их непоколебимая вера в собственную исключительность мешала им видеть то, что было скрыто от их глаз. Созданная человечеством картина мира не допускала никаких вольностей, жестко ограничивая сознание большинства набором мировоззренческих догм, определявших для каждого его место в социуме. Тех, кто придерживался иных взглядов на мироустройство, объявляли сумасшедшими и изолировали от общества. С помощью разветвленной сети образовательных учреждений мышление подростков подгонялось под определенные стандарты и шаблоны, чтобы впоследствии они были лишены способности думать иначе, чем это принято. Учеников заставляли запоминать огромные массивы бесполезной информации, преподносимые им в качестве объективных истин, с которыми нельзя спорить. На любой вопрос учителя существовал только один правильный ответ, а все остальные считались ложными. Благодаря этой практике людям прививался однобокий взгляд на жизнь, не допускавший многовариантности познания. Одни верили в науку, другие в религию, и мало кто допускал мысли о том, что наука и религия служат лишь ширмами, скрывающими от людей реальный мир, лежащий за пределами знания и веры.

Единообразие в мышлении оберегало общество от распада. Мыслящие одинаково люди неизбежно приходили к одним и тем же выводам, что значительно упрощало властям задачу при манипулировании общественным мнением. Неудивительно, что одним из жесточайших табу в цивилизованных странах был запрет на изменение собственного сознания. Хранение, распространение и употребление веществ, способствующих расширению границ восприятия действительности, строго каралось, подчас даже в большей степени, чем убийство. Никто не имел права посягать на господствующую картину мира и вносить тем самым раскол в общество. Государство обладало монополией на истину. Только то, что было зафиксировано в официальных документах, считалось правдой. Ради сохранения своего исключительного права отделять факты от вымысла каждое государство содержало бесчисленную армию психологов, психиатров и полицейских. Их основной задачей было пресечение любых попыток отдельных граждан вырваться из экономической реальности политического диктата над личностью в магические пространства неведомого. Однако, несмотря на все запреты и угрозы, отдельным людям удавалось это сделать. Некоторые впоследствии описывали свои путешествия в мир «духов», другие предпочитали молчать об увиденном там великолепии и многообразии иных форм сознательной жизни, не оскверненных ни малейшими признаками пресловутой разумности. Там они учились быть не только людьми, то есть существами хрупкими и ограниченными, но и кем-то другим, более сильным, более подвижным и текучим, не застывшим навсегда в одной единственной форме бытия, но способным менять эти формы от случая к случаю, наслаждаясь самим фактом своего существования. Иногда паломники в неведомое оставались там навечно, и их принимали с распростертыми объятиями, но в большинстве случаев люди были слишком напуганы перспективой потерять свой человеческий облик и вскоре возвращались к обычной жизни.

Существа, населявшие мир «духов», относились к людям с любопытством, но не более того. Зачастую их поведение было абсолютно непредсказуемым. Они могли поделиться своими знаниями с попавшим к ним человеком или даже предложить ему стать одним из них, но в иной раз путешествие к ним оборачивалось кошмаром, который хотелось побыстрее забыть. В большинстве случаев эмоциональный фон встречи с неведомым зависел от настроя самого человека, а не от отношения к нему тех, с кем он столкнулся во время химического странствия. Худшее, что могло случиться там с человеком, — это потеря рассудка, что в мире «духов» считалось скорее выдающимся подвигом на пути к освобождению своей подлинной сущности, нежели серьезным недостатком. Об убийстве «духами» человека не могло быть и речи, хотя иногда дети неведомого любили подшутить над зазнавшимися людьми, чтобы хоть немного раскачать их непробиваемую уверенность в собственном здравомыслии. Все эти похищения людей, появление неопознанных летающих объектов в небе, круги на полях и прочие «аномальные» явления, сообщениями о которых пестрели тогдашние газетные заголовки, были всего лишь проявлением странного чувства юмора, присущего существам, опечаленным добровольной слепотой своих соседей по лабиринту. Однако они прекрасно осознавали, что невозможно освободить из рабства тех, кто хочет быть рабом своих взглядов и убеждений, можно только указать им путь и надеяться, что когда-нибудь они отважатся пойти по нему навстречу новым открытиям и победам.

Почувствовав угрозу своей безусловной власти, многие государства начали ужесточать законы и усиливать пропагандистский пресс, давящий на граждан. Теперь каждый человек должен был стать надсмотрщиком самому себе, стыдящимся своих самых искренних желаний, и доносить на тех, кто своим желаниям потакает. Вскоре власти обязали всех граждан регулярно сдавать анализы крови, дабы выявить в них наличие противозаконных веществ. Тех, у кого такие вещества были обнаружены, отправляли на так называемое «принудительное лечение», где с помощью инквизиторских методов в их головы заново вдалбливалась господствующая картина мира. Все это происходило под официальные разговоры о свободе и демократии и сопровождалось бурными аплодисментами безмозглого большинства, как всегда свято уверенного в том, что оно вправе навязывать свое убогое мировоззрение остальным.

Нетрудно догадаться, что весь этот параноидально-репрессивный аппарат не мог просуществовать достаточно долго, чтобы дверь в неведомое закрылась для человечества навсегда. На окраинах цивилизованного мира не прекращалась борьба свободных людей за право распоряжаться собственным сознанием по своему усмотрению. Их было немного, но каждый из них стоил целой роты тупоголовых пропагандистов, стоявших на страже «здоровья нации». Они знали, что не смогут победить, но и сдаваться без боя они также не собирались. Их безнадежная война не могла не вызывать уважения, однако ее исход ни для кого не был секретом. Они проигрывали, сдавая позиции одна за другой, и в день, когда последние из них приготовились к главному сражению в своей жизни, лабиринт потрясли события, разрушившие стену между миром людей и миром «духов» и вынудившие человечество лицом к лицу столкнуться с детьми неведомого.

Посвященные

В те далекие времена, когда лабиринтом еще правили чудовища, жили люди, хотевшие обрести безграничную власть над миром. Они покидали родные дома и уходили в далекие земли, чтобы тайком подглядывать за резвящимися детьми хаоса и учиться у них. Для соплеменников они становились изгоями, предателями рода человеческого. Над ними издевались, их презирали, но чаще всего о них забывали, предпочитая считать их погибшими. Многие из них умирали от болезней и ран, другие же продолжали упорно идти к намеченной цели. Они копили знания о чудовищах, желая добраться до источника их могущества и завладеть им. Отринув страх и сомнения, они путешествовали по лабиринту за своими новыми учителями, которые даже не подозревали об их существовании, щедро делясь своими тайнами со всяким, кто был готов их принять. Эти люди называли себя посвященными. Долгое время человечество не подозревало об их существовании, поскольку они были еще слишком слабы, чтобы заявить о себе во весь голос, но уже тогда они умели больше, чем кто-либо из людей. Их возраст исчислялся не годами, но столетиями. Они повелевали стихиями и бессловесными тварями. Души людей для них были словно открытые книги, и мало кто осмеливался смотреть им прямо в глаза. Они умели передвигаться по воздуху и под землей, превращаться в животных и превращать животных в людей. Самые сильные из них могли в мгновение ока испепелить целый город или вызвать наводнение разрушительной силы. В одних землях их называли демонами, в других — почитали как богов, и никому не могло прийти в голову, что когда-то эти величественные существа были людьми, такими же, как и те, кто им поклонялся.

После изгнания чудовищ, лабиринт оказался во власти посвященных. В этот судьбоносный момент среди них объявился слепой странник, про которого говорили, что отец богов позволил ему заглянуть в изначальное зеркало, щедро наделив его божественной силой. Увиденное в зеркале выжгло ему глаза, но не убило его. Сам он никогда не рассказывал об этом, хотя многие считали, что в зеркале ему открылся источник бессмертия. Ведомый неясными целями он собрал всех посвященных и построил на далеком острове чудесный город, где они могли бы обмениваться знаниями и учиться друг у друга. Эта эпоха стала вершиной подлинного человеческого могущества. Несколько тысяч посвященных собирали по всему лабиринту крупицы знаний, оставшихся после чудовищ, и совершенствовали свои таланты и умения. Так продолжалось до тех пор, пока слепой странник не объявил о том, что вскоре умрет. Надо сказать, что секрет бессмертия так и не покорился посвященным, хотя они прилагали все свои усилия, чтобы отыскать ключ к вечной жизни. Некоторые верили, что слепой странник бессмертен и рано или поздно поделится своими знаниями с остальными. Однако их надеждам не суждено было сбыться. Ясным солнечным днем сердце странника остановилось навсегда. Был полдень, и поэтому никто не обратил внимания на то, что его тело в этот момент перестало отбрасывать тень. Тело странника со всеми полагающимися почестями положили в золотой склеп в самом центре города. Смерть лучшего из избранных стала для многих личной трагедией. Город погрузился в многодневный траур, после которого началась обычная в подобных ситуациях борьба за власть. Сила, объединявшая посвященных, ушла, наступило время ссор и раздоров.

Постепенно посвященные разделились на два противоборствующих лагеря. Одни хотели единолично владеть накопленными знаниями, другие же предлагали поделиться ими с остальным человечеством и править лабиринтом вместе с людьми. У каждой стороны были весомые аргументы в свою пользу. Сторонники элитарного пути утверждали, что человечество не готово принять тайные знания, которые неизбежно послужат инструментом в войнах и конфликтах, способных в конечном итоге вообще уничтожить все живое в лабиринте, в том числе и самих посвященных. Их противники считали, что без постоянной подпитки извне их мудрость постепенно угаснет и что необходимо использовать потенциал человечества для поиска новых знаний, всячески способствуя постепенной эволюции людей. В конце концов, после долгих споров обе стороны пришли к компромиссу. Было решено испытать предложение просветителей на практике. Если их план увенчается успехом, посвященные поделятся частью своих знаний со всем человечеством. В противном случае, люди будут предоставлены самим себе, и посвященные станут использовать их в качестве рабочей скотины.

Были выбраны три удаленных региона на Земле, куда под видом богов-просветителей отправились сторонники эволюции человечества. Там они создали три различные цивилизации, которые никаким образом не пересекались друг с другом и, следовательно, не могли вступить в ожесточенный военный конфликт. Просветители научили людей земледелию и ремеслам, создали письменность и установили справедливые законы. Сами они не правили, предоставив это лучшим из людей: честным правителям и мудрым советникам. Под общим их руководством цивилизации вскоре достигли невиданного расцвета. Бурно развивалась торговля, возникали новые виды искусств, строились дороги и потрясающей красоты здания. Шел процесс накопления и приумножения знаний, создавались библиотеки и школы. Люди учились думать по-другому, не так, как их предки, и гордились своими достижениями и успехами. В них проснулась жажда познания, теперь им хотелось жить ради высоких целей, а не просто выживать, надеясь на милость природы. Казалось, что эпоха дикости и варварства отступила навсегда, и ничто теперь не помешает человечеству двигаться вперед, покоряя новые вершины на пути к светлому будущему, однако эта мечта так и не стала реальностью. Все три великие цивилизации были стерты с лица земли в один день, с которого начался отсчет эпохи мрака и беззакония, длившейся дольше, чем кто-либо мог тогда себе вообразить.

Золотой город

История не сохранила подробностей войны между посвященными. Обрастая вымышленными деталями и нелепыми этическими оценками, рассказ об их противоборстве постепенно превратился в миф, в правдивость которого мало кто верил. Бесчисленная армия историков была слишком сильно занята обслуживанием господствующих классов и идеологий, чтобы разбираться в фантастических, как им казалось, преданиях и легендах. Каждый народ хвалился перед другими героическими подвигами и свершениями, безосновательно претендуя на монопольное обладание исторической истиной. Прочие точки зрения объявлялись заведомо ложными, а их приверженцев обвиняли в «непатриотичности» и «предательстве».

На самом деле истина была никому не нужна. В зависимости от текущего политического момента кровавого диктатора и бездарного стратега могли назвать «спасителем родины» и «гениальным полководцем», проигранная с ужасающими потерями и последующим развалом страны война чудесным образом превращалась в «священную победу», а мелкий жулик небольшого ума становился «мудрым руководителем», на которого молились чиновники всех мастей. Историки той эпохи являлись в большинстве своем интеллектуальными проститутками на службе государства. И хотя проституция была запрещена во многих странах, среди расплодившихся сверх всякой меры интеллектуалов и экспертов она считалась нормой жизни. Большинство же людей охотно верили в любую ложь, которая хоть немного льстила их самолюбию.

Порой историю переписывали по несколько раз на памяти одного поколения, и никого это не особенно смущало. Главное, чтобы при этом прошлое их страны делалось все пышнее и красочней на зависть соседям. Неудивительно, что при таком подходе история вскоре выродилась в набор расхожих баек и анекдотов, не имевших вообще никакого отношения к реальным событиям. Вся эта возня историков возле государственной кормушки мало волновала искателей подлинного знания. Они давно поняли, что истину можно отыскать только в мифах, на которые традиционно не обращали внимания ни официальные фальсификаторы истории, ни придворные идеологи. Сойдя с проторенных троп, они все дальше углублялись в самые темные и неисследованные области лабиринта в поисках ответов на свои вопросы. Здесь их ждало множество открытий и новых тайн. Методом проб и ошибок они медленно продвигались вперед, терпя ядовитые насмешки маститых ученых, почуявших, как почва начинает уходить у них из-под ног. Ни общественная травля, ни даже прямые угрозы не могли уже остановить искателей, отвергнувших диктат лжи ради нескольких крупиц истины.

Из множества разрозненных фактов постепенно складывалась история яростной борьбы между богами, в которой погибли великие цивилизации прошлого. Эти боги были похожи на людей и, вполне вероятно, когда-то были ими. Они жили в Золотом городе, построенном на острове посреди океана, откуда управляли всем лабиринтом и жившими в нем народами. Одни из них селились среди людей и бескорыстно помогали им, другие бились над разгадкой тайны бессмертия. Когда умер их правитель, его нетленное тело поместили в мавзолей в центре города, и вскоре обнаружилось, что его останки сделались источником живительной силы, благодаря которой существование проживавших в Золотом городе богов могло длиться вечно. Часть богов, не желавшая делиться обретенным бессмертием ни с богами-просветителями, ни, тем более, с людьми, тайно создала новое оружие невиданной разрушительной мощи, с помощью которого они собирались одним ударом покончить со всеми своими противниками. Заговор тщательно скрывался от просветителей, хотя незадолго до решающего удара некоторые из них начали догадываться, что им грозит смертельная опасность. Однако им не хватило времени, чтобы предотвратить надвигающуюся катастрофу и спасти сотни тысяч людей. Поняв, что их заговор раскрыт, враги были вынуждены действовать в спешке. С помощью своего оружия они уничтожили человеческие цивилизации вместе со многими просветителями и теми знаниями, которые они успели передать людям, однако боги не рассчитали силы удара, и в результате ось Земли потеряла устойчивость. На протяжении нескольких столетий Землю сотрясали страшные катастрофы. Воспользовавшись суматохой, оставшиеся в живых просветители нанесли ответный удар и сумели выбить врагов из Золотого города. Прекрасно понимая, что удержать город им не удастся, они общими усилиями переместили его за пределы пространства и времени. Остров богов погрузился на дно, а оставшиеся в лабиринте боги лишились источника бессмертия и всех накопленных знаний. Им пришлось начинать все с начала. Некоторые боги создали новые империи и стали править людьми, другие продолжали искать Золотой город, обуреваемые жаждой мести. Шло время, боги постепенно старели. Опасаясь предательства со стороны своих детей и учеников, они утаили часть своих знаний, которые умерли вместе с ними. Вскоре потомки богов окончательно выродились, и между людьми началась бесконечная война за жизненное пространство и ресурсы.

В мифах также говорилось, что Золотой город не исчез навсегда из нашего мира. Иногда он появлялся в разных частях света, всякий раз меняя свой облик и название. Даже сами просветители, жившие в нем, не знали, где и когда он окажется вновь. Их было недостаточно, чтобы управлять этим процессом, и потому они стали его пленниками, птицами в золотой клетке. Иногда в город попадали люди и с позволения богов оставались там навечно, однако случалось и так, что какой-нибудь просветитель, глядя на страдания рода человеческого, отрекался от бессмертия и уходил из Золотого города, чтобы помогать людям, делясь с ними знаниями и мудростью. Покинувшие город понимали, что могут больше никогда не вернуться назад, поскольку его появления были непредсказуемы, и тем не менее жертвовали собой ради всеобщего блага. Остававшиеся в городе просветители верили, что когда-нибудь смогут окончательно вернуть город в реальный мир, однако все летописцы с горечью констатировали, что пока им так и не удалось этого сделать. Золотой город по-прежнему оставался неуловимым призраком, за которым продолжали охотиться искатели мудрости и бессмертия со всего мира.

Песни обреченных

Получив в подарок от просветителей письменность, люди постепенно разучились запоминать собственную историю. Все свои знания, мифы и легенды они теперь записывали на стенах лабиринта, полагая, что таким образом делают их существование вечным. Однако, вскоре выяснилось, что это не так. Любой текст можно было изменить, дописать или вообще уничтожить, в отличие от живой человеческой памяти и устных преданий, повлиять на которые было гораздо сложнее. Переписыванием истории занимались в основном политики и священники. Каждому хотелось предстать в наиболее выгодном свете перед потомками и, по возможности, очернить своих врагов и предшественников. Оттого стены лабиринта представляли собой одну сплошную незаживающую рану. Уничтожались записи, прославляющие прежних правителей и верования, и поверх них писались совсем другие, подчас прямо противоположные по смыслу тексты, от которых вскоре также не оставалось и следа. Денно и нощно трудились резчики по камню, выполняя заказы, один безумнее другого. Если наследник престола убивал отца, то в летописи писалось, что монарх скончался от естественных причин. Когда новая религия приходила на смену старой, ее предшественницу обвиняли во всех смертных грехах, включая ритуальные убийства младенцев, о чем незамедлительно делались соответствующие записи. Враги государства описывались сплошь как кровожадные животные, истребление которых являлось богоугодным делом, а собственные зверства на полях сражений скромно умалчивались, дабы не пробуждать в будущих поколениях антипатриотические мысли. Со временем процесс фальсификации истории принял более централизованный характер. Разные страны более или менее договорились о том, кого считать победителем, а кого проигравшим, сверили списки погибших, подписали многочисленные договоры о дружбе и сотрудничестве и т.п. — так возникла единая историческая картина, построенная на лжи и недомолвках, объявленная ее сторонниками истиной в последней инстанции. Разумеется, древним богам и могучим героям в ней места не нашлось, ведь историю писали посредственные люди, которые объявляли вымыслом все, что выходило за пределы их собственных невеликих способностей, как умственных, так и физических.

Помимо патриотических сказок и «священных» писаний, на стенах запечатлевались философские трактаты, научные труды и художественные произведения, чьи достоинства и недостатки обсуждались в других, более многословных текстах, называемых критическими. Все свои знания человечество доверило лабиринту, уповая на его вечную сохранность. Никто не утруждал свою память заучиванием того, что всегда можно было прочитать на ближайшей стене. Повседневное использование накопленной человечеством информации стало настолько привычным делом, что рассказы об эпохах, когда человек видел одну-две книги за всю свою жизнь, воспринимались как совершенно фантастические, и уж тем более никому и в голову не могло прийти, что однажды эти времена наступят вновь. Люди никогда не умели ценить то, чем обладают, принимая подарки судьбы как нечто должное, причитающееся им по праву, и когда рука дающего оскудела окончательно, люди почувствовали себя обокраденными, хотя в действительности они ничем и не владели, а только пользовались на правах временных хозяев.

Стертые временем и людьми тени чудовищ вновь начали проступать на стенах лабиринта, уничтожая память человечества. Там, где они появлялись, пропадали все надписи, и поверхность стены приобретала свой первоначальный вид, каким он был до появления людей. Начавшись в отдаленных и заброшенных участках лабиринта, процесс этот вскоре приобрел массовый характер, захватывая все новые территории и подбираясь к основополагающим текстам цивилизации. С ним пытались бороться, но безуспешно. Копирование текстов на другие стены также не спасало положения, поскольку следующая тень могла появиться в том самом месте, где была сделана копия. Память людская не в силах была удержать всех накопленных знаний, и, глядя на слова, медленно пропадающие со стен, некоторые облегченно вздыхали, словно с их плеч спадал тяжкий груз, который они были вынуждены нести с детства без всякой цели или надежды на вознаграждение. Другие же, напротив, всеми силами пытались спасти груды бесполезной информации, доставшейся им в наследство от предков, полагая ее великой ценностью. Они заучивали наизусть целые книги, переписывали их от руки на недолговечные носители и молились, чтобы их труд не пропал даром, но тщетно. Ничто на свете не могло спасти последнюю цивилизацию лабиринта, лишившуюся в одночасье самой надежной своей опоры — знаний. Для адептов прогресса это было равносильно краху всех их надежд, но были и те, кто понимал, что освободившись от груды мертвых слов, четко обозначенных «да» и «нет», сковывающих фантазию слов и знаков, человек наконец-то сумеет обрести подлинного себя, таким, каков он есть на самом деле, а не в воображаемом мире машин, плазменных телевизоров и фаст-фуда, поработившем его сознание. Они понимали, что свобода человека лежит за пределами установленных цивилизацией законов и правил, там, где никто не спасет обреченного на смерть и не лишит победителя его триумфа; там, где каждый сам прокладывает себе путь, не надеясь на чужую помощь или поддержку; там, где никто не вправе говорить за всех, но каждый говорит за себя сам; там, где человек — это всегда нечто большее, чем кажется окружающим, а не наоборот; там, где люди устанавливают законы для себя, и нет законов для всех; там, где можно жить полноценной жизнью, а не существовать ради теплого местечка возле кормушки, уродуя свой мир ради куска хлеба. Те, кто понимал это, успели заранее приготовиться к приближающимся событиям, остальные были обречены. Их называли магами, хотя они не имели никакого отношения к колдовству из бабушкиных сказок. Некоторые считали их сумасшедшими мечтателями, однако они давно научились заглядывать в будущее и управлять своими жизнями и желаниями. Над ними издевались самодовольные идиоты, а они вознамерились жить вечно, купаясь в славе и могуществе. Для них были закрыты все двери в мире продажных политиков и тупых обывателей, и тогда они сами открыли дверь, за которой их ждал другой мир.

День без солнца

Мало кто понимал, что человеческая цивилизация со всеми ее достижениями и проблемами существовала исключительно в сознании людей и больше нигде, то есть являлась, по сути, вымыслом. Во Вселенной просто не было места, где она могла бы находиться. Только люди видели разницу между дорогим автомобилем и дешевым, между президентом и бродягой, между картинами Ван Гога и каракулями четырехлетнего ребенка. Для остальных обитателей лабиринта человек был замкнутым на себе существом, вечно погруженным в свои полубезумные фантазии. Поэтому разрушить цивилизацию было несоизмеримо легче, чем добраться до Луны. Достаточно было всего лишь незначительно изменить сознание людей, чтобы они забыли придуманные ими различия между сном и бодрствованием, и тогда цивилизация, практически уничтожившая естественный ход вещей на Земле, растворилась бы в неподдающейся описанию реальности, отвергнутой людьми ради иллюзорного величия собственных жалких достижений.

Чего добилось человечество за все эти тысячелетия? Оно истощило природные ресурсы, относясь к ним как к своей собственности, уничтожило невообразимое количество живых существ, изуродовало самою природу человека, превратив его в беспомощную послушную скотину на службе у беспощадных машин. Имел ли человек на это право? Да, пока он был силен и могуч. Могла ли эта ситуация длиться вечно? Разумеется, нет. Только очень наивные люди верили в то, что сложившийся порядок вещей останется неизменным до скончания времен. Многие древние цивилизации погубила именно эта беспочвенная уверенность в незыблемости установившегося порядка. Однако проходили века, и от их былого величия не оставалось ничего, кроме красивых руин и смутных воспоминаний. Не стала исключением и последняя цивилизация лабиринта. Ее крах стал концом несбыточных надежд о равенстве умных и глупых, сильных и слабых, богатых и бедных.

Слишком долго отбросы общества жили за счет своих более могущественных собратьев, насмехаясь над ними и одновременно вымаливая все новые подачки. Страшная зараза немощи проникла во все сферы человеческого бытия. Даже пастухи этого стада превратились в овец, повторяющих одни и те же заученные фразы на потеху неискушенной публике. Слепцы вели слепых к бездне, но те, у кого открылись глаза, не желали погибать вместе с остальными. Им была не нужна власть над людьми, слава и богатство их также не прельщали. Они хотели пробудиться от этого бесконечного кошмара, в который превратили лабиринт ничтожные из людей. Они возжелали для себя нового мира, где каждый их них сделался бы творцом сущего, а не бессловесной тварью, пожирающей все, что положат в ее кормушку. Эти люди достигли предела человеческих возможностей, и теперь им осталось сделать один лишь шаг, чтобы встать на следующую ступень эволюции, превратиться в сверхчеловеков, играющих в новые игры наравне с чудовищами. Горы и Небо, разве могли они остановиться теперь, когда до исполнения их заветной мечты оставалось совсем немного, всего несколько мгновений тягостного ожидания и предвкушения надвигающегося триумфа?! В каждом из них умирала ничтожная тварь по имени Человек. Почувствовав приближение скорой смерти она отчаянно цеплялась за жизнь, умоляла пощадить ее, дать ей еще один шанс, но эпоха сострадания к сирым и убогим закончилась.

Слишком долго Земля терпела лишних людей, пришло время очиститься от самодовольных ничтожеств, гордящихся своими фальшивыми добродетелями. Все спасители умерли, и в лабиринте не осталось никого, кто не побрезговал бы протянуть руку помощи людям — этим прожорливым обезьянам с цепкими лапами и твердыми лбами, возжелавшими вечной жизни. Планета превратилась в жертвенный алтарь, на котором человечеству предстояло умереть во искупление своих грехов. Над миром кружились стервятники, предвкушая обильную трапезу. Боги взирали с небес, их улыбки сверкали ярче солнца, пронзая души людей, словно ножи, брошенные со звезд. Жрецы в черных одеждах занимали положенные места, кубок и меч дожидались удара гонга. Все было готово, осталось лишь открыть заветную дверь. Мир замер, и только человечество продолжало свой судорожный предсмертный танец на алтаре, не замечая ничего, кроме собственных гримас и ухмылок.

Все машины остановились, все святыни рассыпались в прах, все слова исчезли со стен лабиринта. Немые молитвы падали на землю, превращаясь в птичий помет. Кости святых покрылись зловонной плесенью. Потускнели золотые фетиши на жирных шеях надменных дармоедов. Вера иссякла, знание обернулось невежеством, сила ушла в песок, на котором люди возвели свои дома и мечты. Дети оплевали родителей, а родители отреклись от детей. Игрушки сломались, игры наскучили, лень поселилась в сердцах. Легкий ветерок из неведомых земель окреп, превратившись в ураган, разрывающий в клочья человеческие иллюзии. Не осталось ни жалости, ни сожалений, лишь печаль о потерянных днях, о забытых кошмарах и о сказках, рассказанных на ночь. Все ушло: старые мысли, мечты о будущем, ничтожное счастье, чужие победы, друзья и враги, страх перед жизнью, желание смерти, радуга, звезды, ночь у костра, победные песни и мост через вечность. Все ушло, не могло не уйти, и не было силы, способной остановить надвигающуюся катастрофу, несущую смерть слабым и величие сильным. Не осталось никого, кто мог бы помешать страннику открыть дверь и впустить в лабиринт соскучившихся по своему дому чудовищ. Долгожданный удар гонга возвестил начало новой эпохи.

Солнце померкло, только улыбки богов разгоняли сгустившуюся тьму, одаривая мечущихся в панике людей ложной надеждой. Первое из чудовищ замерло на пороге, окидывая взором арену своих будущих игр, после чего решительно вступило в лабиринт. Остальные последовали за ним. Лабиринт вздрогнул, узнав поступь давно позабытых изгнанников. Тени чудовищ сорвались со стен, чтобы воссоединиться со своими хозяевами, и лабиринт вновь засиял первозданной чистотой. Вскинув обагренные кровью руки, черные жрецы приветствовали их возвращение. Вздох облегчения прокатился над миром. Ничто не изменилось, ничто не осталось прежним.

Рассвет

Осмыслить произошедшие перемены было под силу не всем. Многие продолжали делать вид, будто ничего особенного не случилось. Они ходили на работу, встречались с друзьями, рожали и воспитывали детей, старательно игнорируя все, что не вписывалось в рамки их убогого мировосприятия. Впрочем, в некоторых догматы почившей цивилизации засели так прочно, что они физически не могли увидеть того, что открылось взору познавших великую тайну бытия. Человек — это дверь. Он единственный способен осознать пустоту, и через эту пустоту впустить в сущее все что угодно: любую красоту и любое уродство. Мир человека — это пространство безграничных возможностей, путь в бесконечность, где каждое мгновение уникально и прекрасно, и нет никого, кто знал бы значение слова «нельзя». В конечном итоге, человек может все, и чтобы остановить его потребовались бы силы гораздо более могущественные, чем есть во Вселенной. Величие человека не в его разуме или душе, не в построенных им машинах и сочиненных философиях, не в милосердии и сострадании и даже не в его невероятном самомнении, величие человека в том, что он способен преодолевать себя, свои печали и радости, свои поражения и триумфы, свои слабости и достижения. Человек не окончателен, он всегда может стать другим, отличным от прежнего. Он может изгнать из этого мира чудовищ, наслаждаясь своей силой и властью, и впустить их обратно, когда душа переполнится ненавистью к собственной немощи. Человек знает тайну, которую не знает больше никто. Ему подвластна величайшая созидательная и разрушительная сила в мире, имя которой Пустота, но овладеть ей он может только в том случае, если перестанет быть человеком. Именно в отказе от человеческой формы бытия заключался подвиг тех одиноких героев, благодаря которым лишние люди утратили свою власть над сущим, и человек вновь обрел самого себя, превратившись в нечто большее, чем просто говорящая обезьяна. Человек умер, чтобы родились чудовища, и сам сделался чудовищем, чтобы победить их в честном поединке, завоевав для себя право на жизнь в лабиринте.

Переродившись, избранные потеряли всякий интерес к остальным людям, великодушно позволив им и дальше прозябать в вымышленной реальности. У избранных нашлись дела поинтересней, чем копошение вместе с этими червями в гниющем трупе цивилизации. Одни вскоре покинули лабиринт и отправились в долгое странствие по неизведанным землям, другие остались, чтобы принять участие в новых играх чудовищ, постепенно набиравших прежнюю силу. А третьи исходили весь лабиринт вдоль и поперек в поисках Золотого города и сокрытого в нем источника бессмертия, но так ничего и не нашли. В Золотой город могут попасть лишь те, кого город сам хочет принять. Впрочем, всегда оставалась надежда, что ты — тот самый счастливчик, которому удастся увидеть собственными глазами золотой мавзолей слепого странника и, оставшись подле него, продлить свое существование на невообразимое количество тысячелетий. Просветители не перестали помогать людям, однако теперь они стали более разборчивы, поняв вслед за своими идейными противниками, что знаниями нельзя разбрасываться, не заботясь о том, какие всходы они дадут в будущем.

Это было удивительное время, когда всего несколько слов, сказанных в правильное время и в правильном месте, могли изменить ход истории. Когда спасались не все подряд, а только те, кто мог спасти себя сам. Когда сильные перестали кормить слабых, а слабые уже не могли причинить вреда сильным. Когда избранные смогли наконец-то заявить о себе во весь голос, а не прятаться по темным углам лабиринта, опасаясь быть растерзанными неуправляемой толпой. Это было время, когда человек сам стал источником своего могущества, отказавшись от ненасытных бесполезных машин и механизмов. Культура, наука и религия были забыты, повзрослевшее человечество больше не нуждалось в этих детских игрушках, создававших прекрасные иллюзии, лишенные прочного основания. Наступил конец эпохи инфантильных забав пытающихся самоутвердиться за чужой счет подростков. Подлинная смелость отныне заключалась в том, чтобы отважно смотреть в зеркало будущего, как в одно из проявлений человеческого могущества, чья сознательная воля могла говорить «да» и «нет» всему, что находилось теперь в ее власти. Тьма, завладевшая миром, длилась очень долго, но рассвет обещал быть прекрасным для тех, кто переживет эту страшную ночь. Безымянные герои были вознаграждены по заслугам, а трусам досталась смерть, избавившая их от позора.

Над бескрайним полем раскинулось звездное небо. Полуразрушенный храм опустел, и казалось, что воцарившаяся тишина будет длиться до самого рассвета. Но потом звезды начали петь, сначала тихо, словно опасаясь быть услышанными, а затем все громче и увереннее, наслаждаясь волшебной мелодией, услышанной ими на заре времен от одного из богов. В сиянии молодой Луны зажглась ночная радуга, и вскоре на ней появились удивительные воздушные существа, кружащиеся в непрерывном танце. На пороге храма возникла тень. Могло показаться, что она наблюдает за их танцем, радуясь их беззаботному веселью. К несчастью тень была слепа, как и ее умерший хозяин, и пришла она сюда не для того, чтобы слушать пение звезд, в тайне завидуя зрячим. Ее привел сюда долг перед тем, кто пожертвовал собой ради освобождения других, долг, который необходимо было оплатить во имя всех тех, кто сгинул в дороге, так и не достигнув намеченной цели.

Тень взмахнула рукой, и на радуге, в самом ее начале, возникла человеческая фигура, в которой с трудом можно было узнать странника, преодолевшего все преграды на пути к окончательному освобождению своей подлинной сущности. Странник постоял несколько мгновений, словно в нерешительности, а потом зашагал по радуге навстречу к танцующим существам, чтобы присоединиться к их танцу. Вскоре он затерялся среди них, и никто уже с уверенностью не мог сказать, был ли он человеком или одним из этих существ, заблудившимся во время своего долгого путешествия домой, да и не было никого, даже тень слепца покинула храм, чтобы вернуться к своему хозяину и остаться с ним навсегда.

На рассвете мир изменился, сбросив старую кожу и представ перед просыпающимся светилом в новом облачении. Время людей закончилось, наступила эпоха чудовищ.