Новый адрес страницы:
https://tannarh.wordpress.com/2009/04/17/art-xx/

Art XX — это цикл короткометражных фильмов произвольной длины и содержания, в которых один или несколько авторов пытаются связно визуализировать свои мысли и впечатления от картин известных и малоизвестных художников XX века.

КОРОВА И СКРИПКА (Казимир Малевич, 1913 г.)

Солнечный летний день. Жарко. Над пустынным лугом разносятся размеренные звуки эскимосского варгана. Вдалеке виднеется кромка леса, неподалеку протекает небольшая речка, через которую перекинут старый деревянный мост. На пыльной проселочной дороге никого. В небе плывут редкие облака. Стрекочут кузнечики. Спокойный умиротворяющий пейзаж.

Камера медленно движется над землей. В кадре только трава. Потом появляются ноги, обутые в начищенные до блеска ботинки. Камера меняет угол наклона, и в кадре оказывается молодой мужчина в концертном костюме и бабочке. Он сидит на пригорке и сосредоточенно играет на варгане. За его спиной неторопливо плывут облака. В роще поют птицы.

Мужчина прекращает играть. Он опускает левую руку с варганом, а правой достает из внутреннего кармана пиджака платок и вытирает пот со лба. Затем он убирает платок обратно в карман и поворачивает голову направо. Несколько секунд он вглядывается в сонный пейзаж, словно ждет кого-то, но этот самый «кто-то» все никак не идет. Потом мужчина поворачивает голову налево и снова высматривает кого-то. Ни коровы, ни скрипки. Но мужчина не отчаивается. Он снова подносит варган к губам и начинает на нем играть.

ГОЛОС ВЕТРОВ (Рене Магритт, 1928 г.)

На краю живописного поля растет куст в полтора человеческих роста. К его ветвям привязаны три воздушных шарика, рвущихся в небо. Слева на высоте около двух метров от куста привязан красный шарик, посередине, чуть пониже, синий и справа, выше всех, — зеленый. Шары болтаются на ветру, ударяясь друг о друга и отскакивая в сторону.

Внезапно громко лопается красный шар. Красные ошметки падают на зеленые листья куста. Два оставшихся шарика продолжают болтаться из стороны в сторону. Затем лопается зеленый шар. Синий остается в одиночестве. Проходит несколько секунд, мы ждем его очереди…

ДОМАШНИЙ АНГЕЛ (Макс Эрнст, 1937 г.)

Обычная женщина средних лет с утомленным лицом делает уборку в обычной квартире: пылесосит, вытирает пыль, протирает окна и т.п. Внезапно она замечает на краю подушки, торчащем из-под одеяло, белое перо. Женщина откладывает тряпку, подходит к кровати и вытаскивает перо из наволочки, подносит его к глазам, но смотрит не прямо на него, а куда-то далеко-далеко. С задумчивым видом она поднимает руку с зажатым между большим и указательным пальцами пером над головой и дует на него, разжимая пальцы. Перо взлетает почти под потолок, а потом начинает медленно опускаться на только что подметенный пол. Белое перо на чистом темном ковре. Женщина резко отводит взгляд и возвращается к прерванному занятию.

КЛЮЧ К ПОЛЯМ (Рене Магритт, 1936 г.)

Загородный дом, гостиная, за окном открывается живописный пейзаж. У закрытого окна стоит парень и смотрит наружу с недовольным видом. Затем он начинает ходить по гостиной из стороны в сторону, словно он чем-то сильно взволнован. Это продолжается некоторое время, а потом парень неожиданно «взрывается». Он хватает яблоко из вазы, стоящей на столе, и бросает его в окно, но окно не разбивается (стекла вынуты). Парень бросает еще одно яблоко и еще. Потом в окно летит опустевшая ваза и некоторые предметы, попавшиеся парню под руку. Тяжело дыша, парень замирает и смотрит на окно с ненавистью, переходящей в легкое недоумение. Медленно он идет к окну, протягивает руку и тянется вперед, чтобы пощупать кончиками пальцев невидимое стекло. Он не может поверить, что преграда, против которой он яростно бунтовал, не существует и никогда не существовала. Пальцы медленно продвигаются вперед. Почти…

ПРОМЕТЕЙ (Александр Арефьев, 1965 г.)

Скучная серая комната офиса. За компьютером сидит парень и что-то яростно печатает.

За окном серая жизнь. Парень яростно печатает, не останавливаясь ни на секунду, печатает и печатает.

На экране монитора возникают одни и те же слова: я говно я говно я говно я говно…

ХВОСТ ЛАСТОЧКИ (Сальвадор Дали, 1983 г.)

Грязная крыша многоэтажного дома. Над ней голубое небо, в котором летают потревоженные птицы. Снизу доносится обычный городской шум. Камера медленно движется вперед. Ветер шуршит старой газетой. Осколки пивных бутылок, какое-то тряпье. На стене лифтовой шахты размашисто написано: Саша + Лена =, после знака равно нарисовано сердце, пронзенное стрелой.

Камера движется дальше. У самого парапета лежит мятая фотография девушки и парня, причем там, где должно было быть сердце девушки бумага прожжена сигаретой. Дымящийся окурок валяется неподалеку. Камера поднимается вверх. На парапете лежит мобильный телефон. Камера поворачивается вниз. Под стеной дома на асфальте лицом вниз лежит парень. Крови нет. Телефон начинает звонить.

СТЕНА С НАДПИСЯМИ (Жан Дюбюффе, 1945 г.)

Камера медленно движется вдоль книжной полки слева направо, на которой стоит множество серьезных книг, классическая литература и пр. Дойдя до края, камера опускается вниз и движется вдоль следующей полки справа налево, потом опять вниз и направо. Так камера обходит почти весь стеллаж. В самом конце ее долгого пути одной книги не хватает и камера останавливается. В пространстве между двумя солидными томами образовался небольшой промежуток, и в этом промежутке лежат в пыли два упакованных презерватива, одинокие и явно невостребованные.

МОГИЛА НИГДЕ (Франц Радзивилл, 1934 г.)

Ясный солнечный день. По огромному полю от кромки леса идет молодой мужчина с небольшой коробкой в руке. Мужчина останавливается, становится на колени, откладывает коробку в сторону, и, раздвинув траву, начинает голыми руками копать землю. Выкопав яму, он поднимает лицо к небу и делает глубокий вздох, потом опускает голову и некоторое время сидит неподвижно с безвольно опущенными руками. Наконец он решается. Нехотя он достает из кармана фигурку супермена и пристально рассматривает ее, прощаясь. Потом он также неохотно кладет ее в коробку, закрывает и опускает на дно ямы. Быстро засыпает яму землей, встает, отряхивается, смотрит по сторонам и идет обратной дорогой. Огромное поле и человек, идущий прочь.

ПЯТЬ ПОЛНЫХ МОРСКИХ САЖЕНЕЙ (Джексон Поллок, 1947 г.)

Утро, обычная московская кухня. В раковине куча грязной посуды, на столе беспорядок (стаканы, пустые бутылки), среди которого выделяется тарелка с тремя кусками оставленной с вечера вареной колбасы. На кухню заходит только что проснувшийся похмельный мужчина. С трудом продирая глаза он осматривает весь этот бардак, после чего шлепает к холодильнику, долго в нем роется и наконец извлекает полупустую бутылку водки, припрятанную накануне. Садится за стол, берет стакан и наполняет его до краев. Берет стакан, смотрит в него, а потом пятью могучими глотками выпивает до дна. Ставит стакан поближе к бутылки, берет кусок вареной колбасы с тарелки, подносит его ко рту, но в последний момент меняет решение и раздраженно отбрасывает в сторону. Поворачивается и смотрит в окно. Тоска.

ИЮЛЬ (Герхард Рихтер, 1983 г.)

Летнее утро. Небольшая поляна на краю рощи. Щебечут птицы. Вокруг потухшего кострища, где всю ночь продолжалась пьянка, разбросан мусор: бутылки, пакеты от чипсов, пластиковые стаканы и тарелки и т.п. Посреди этого мусора спит парень. Поначалу мы принимаем его за одно из бревен, на которых сидели отдыхавшие. Парень просыпается и издает утробный стон. Долго пытается подняться и наконец ему удается сесть посреди мусора. Сначала он ощупывает голову, потом проверяет близлежащие бутылки на предмет наличия соответствующего содержимого. Пусто. Парень оглядывает поляну с таким видом, словно его сейчас стошнит. Начинает рыться у себя в карманах. Достает пачку сигарет и зажигалку. Открывает пачку, но там пусто. Опять смотрит по сторонам, замечает возле кострища не долетевший окурок, берет его, закуривает, после чего с трудом встает на ноги и, покачиваясь и дымя «бычком» уходит из кадра. Щебет птиц и солнечные лучи, пробивающиеся сквозь листву.

ONEMENT I (Барнетт Ньюмэн, 1948 г.)

Снято одним планом. Вид сверху. Скамейка в сквере. На скамейку садится мужчина, закидывает ногу на ногу, открывает газету и начинает ее читать. Закуривает. Листает газету, курит. Курит, листает газету. Листает газету, докуривает. Мужчина бросает окурок в сторону, не глядя. Раздается гневный окрик. Мужчина смотрит перед собой. Раздается звук выстрела. Мужчину отбрасывает на спинку скамейки, потом он заваливается на бок и вместе с газетой скатывается вниз и за пределы кадра. В кадре остается только скамейка.

ПРИЯТНОГО АППЕТИТА, МАРСЕЛЬ! (Мерет Оппенгейм, 1966 г.)

Сидя за столом, двое играют на шахматной доске (либо на клетчатой клеенке) в «точки» таблетками двух цветов.

Играют молча с сосредоточенными лицами, словно от исхода этой партии зависит чья-то жизнь.

Победитель, улыбаясь, сгребает все таблетки с доски на свою сторону.

РАДОСТЬ (Жан-Мишель Баскиа, 1984 г.)

Комната. Кресло, стол у окна. На столе чистая пепельница, стакан с водой, пачка сигарет, бензиновая зажигалка, свеча, закопченная столовая ложка и небольшой портрет Барака Обамы. За столом сидит на стуле бледный парень. Он берет портрет Обамы, поджигает его и кладет в пепельницу. Портрет догорает и парень аккуратно толчет пепел зажигалкой. Затем парень достает сигарету из пачки и разминает большим и указательным пальцами фильтр. Срывает с фильтра бумагу и достает его. Ищет что-то глазами на столе, но не находит, поэтому выдвигает ящик и извлекает оттуда шприц. Достает шприц из упаковки и кладет на стол. Берет ложку и зачерпывает немного пепла из пепельницы. Набирает в шприц воды из стакана и наливает ее в ложку. Надевает на шприц иглу, а на иглу — сигаретный фильтр, почти до конца. С помощью зажигалки нагревает воду в ложке до кипения так, что она становится темной от пепла. Аккуратно кладет ложку на стол так, чтобы ручка оказалась на сигаретной пачке. Через фильтр набирает воду из ложки в шприц. Снимает фильтр с иглы и спрыскивает лишний воздух. Встает из-за стола и идет к креслу. Усевшись в него, кладет шприц на подлокотник и снимает с правой ноги длинный носок. Перевязывает носком правую ногу пониже лодыжки так, чтобы вздулись вены на ступне, и втыкает иглу в одну из них. Набирает немного крови и развязывает носок. Медленно вводит мутную жидкость в вену. Бросает шприц на пол к носку и откидывается на спинку. Закрывает глаза. О, Обама! На полу позади него валяется целая куча неиспользованных пока еще портретов президентов разных стран.

ЛИРИЧЕСКОЕ (Василий Кандинский, 1911 г.)

Лето. День. Идет дождь. Крупные редкие капли падают на большой кленовый лист, растущий на ветке. Вода стекает по листу вниз, а с верхних листьев, которых мы не видим из-за неподвижности камеры, падают новые капли. Шум дождя, шелест листвы. Затем в кадре возникает открытая веранда загородного дома, окруженного со всех сторон деревьями. Молодой клен растет в паре метров от того места, где на веранде раскачивается старое кресло-качалка, словно кто-то только что встал с него и ушел. Шум дождя постепенно начинает стихать, и мы слышим легкое поскрипывание замедляющегося кресла: скрип-скрип, скрип-скрип, скрип… скрип…

ЧЕРНЫЙ КВАДРАТ (Казимир Малевич, 1915 г.)

Музей. На стене висит картина «Черный квадрат». Напротив стоит молодой симпатичный парень с умным лицом и задумчиво разглядывает картину. Мимо неспешно проходят люди. Мужчины бросают безразличные взгляды на шедевр, девушки с интересом посматривают на парня. Тот делает несколько шагов назад, потом возвращается на прежнее место, наклоняет голову влево, потом вправо. Неожиданно он плюет на картину, после чего включает музыку в наушниках и неспешно удалятся. Сгусток слюны медленно ползет вниз по черному квадрату к его нижнему краю.

ФОРМУЛА ВСЕЛЕННОЙ (Павел Филонов, 1920-1922 гг)

В кадре кусок газеты, лежащий на грязном столе. На нем пепельница, в которую кто-то стряхивает пепел с дешевой сигареты, и пара граненых стаканов: один пустой, другой на подходе. За кадром шум пивной. Кто-то совсем рядом громко, по-пролетарски смачно, откашливается. Появляется рука с бутылкой и разливает остатки водки по стаканам.

ГОЛОС (ЗК)

Вздрогнули!

Стаканы исчезают со стола, чтобы спустя пару секунд вернуться пустыми.

Я ЖДУ ВАС (Ив Танги, 1934 г.)

Пасмурный июльский день, моросит дождик. По узкой пустынной дороге едет автомобиль. За рулем сидит хмурый мужчина лет тридцати на вид. Впереди показывается старый железобетонный мост, за которым начинается лес. Немного не доехав до моста, мужчина останавливается на обочине. Глушит мотор, только «дворники» продолжают работать, размазывая воду тонкой пленкой по лобовому стеклу. Мужчина кладет руки на руль и пристально вглядывается в дождливую муть перед собой. Вскоре его внимание привлекает какое-то движение впереди. Со стороны леса по мосту неторопливо идет фигура в желтом дождевике с накинутым на голову капюшоном и в резиновых сапогах. Дойдя до середины моста, фигура останавливается. Мужчина выключает «дворники» и выходит из машины. Он поднимает повыше воротник куртки, закрывает машину и идет к неподвижной фигуре. Мужчина подходит вплотную, однако незнакомец не обращает на него внимания.

Протянув руку, мужчина откидывает капюшон с головы незнакомца, только никакой головы там нет. Дождевик одет на напольную вешалку в человеческий рост, а сапоги просто стоят около ее основания. На мужчину это не производит никакого впечатления. Обогнув вешалку, он уходит по мосту в сторону леса. Перед тем, как скрыться за деревьями, он останавливается, чтобы прикурить. Минуту спустя фигура в дождевике поворачивается и медленно уходит вслед за мужчиной.

ПЕРВЫЙ ЧЕЛОВЕК НА ЛУНЕ (Энди Уорхол, 1987 г.)

Молодой парень просыпается утром один в маленькой квартире, завтракает, одевается, выходит из дома. На улице кроме него никого нет. Он спускается в метро. Ждет на пустой станции поезда. Подъезжает поезд без машиниста. Парень один в вагоне метро. Он приходит на работу в офис и в одиночестве сидит за компьютером. Курит в перерывах. Вечером, возвращаясь домой, он встречает в метро девушку. Подходит к ней, знакомится, и вдвоем они идут в пустой клуб, где никого нет. Потом идут на квартиру к парню, занимаются сексом и засыпают. Утром парень снова просыпается один, одевается, завтракает и идет на работу…