Новый адрес страницы:
https://tannarh.wordpress.com/2015/03/03/техногнозис/

Эрик Дэвис
ТЕХНОГНОЗИС
Цитаты из книги
«Техногнозис: миф, магия и мистицизм в информационную эпоху»

Техногнозис — это эзотерическая сторона «информационной личности», возникшей в послевоенном мире, и, как и в любом психотипе, в нем есть свои темные и светлые стороны.

 

Тысячи обычных во всех прочих отношениях граждан заявляли о столкновениях со светящимися ангелами, подпольными сатанинскими культами, Девой Марией, черными вертолетами, чупакабрами и инопланетянами с миндалевидными глазами, вооруженных приборами для анального зондирования.

 

Под влиянием таблеток, модифицирующих личность, машин, модифицирующих тела, синтетических удовольствий и объединенных в Сеть разумов, делающих ощущение «я» текучим и искусственным, границы нашей идентичности быстро меняются.

 

Всюду языческое и паранормальное захватило сумеречные зоны масс-культа.

 

Виртуальная топография нашего близкого миллениуму мира кишит ангелами и пришельцами, цифровыми аватарами и мистическим планетарным сознанием, утопическими стремлениями, гностической научной фантастикой, темными предчувствиями апокалипсиса и демонической одержимостью.

 

Несмотря на целый век Хиросим, Бхопалов и Чернобылей... миф инженерной утопии все еще крутит мельницу технологического прогресса с его извечными обещаниями свободы, процветания, освобождения от болезней и нужды.

 

Аналоговый мир соответствует мелодии души, теплой, волнообразной, полной потертостей и царапин материальной истории. Цифровой мир воплощает холодную матрицу духа: мерцающую, абстрактную, представляющую собой скорее код, чем телесную реальность.

 

Компьютер стал идолом, довольно требовательным, почти таким же жадным до жертвы, как сам дух денег.

 

Технологии расширяют наши творческие силы за счет ампутирования наших естественных способностей.

 

С исторической точки зрения христианство во многом обязано своим глобальным охватом насилию: своей беспощадной нетерпимостью к язычникам, иудеям и неверующим в пределах христианского мира и своему сговору с колониальной властью за этими пределами, где завоевание других культур, как правило, означало также их принудительное обращение в свою веру. Но любое рассуждение о феноменальном успехе этой религии должно также принимать во внимание коммуникативную силу христианства.

 

С распространением христианской религии верующие стали производить на свет астрономическое число трактатов, посланий, комментариев, проповедей, описаний мученичеств и синодических писем, и эти писания потреблялись со страстью и серьезностью, не имевшей аналогов в языческом мире.

 

Поскольку наше эфирное тело в дырах, а техники навигации по астральному царству давно забыты, культура постмодерна в своих играх направляется прямиком в мрачное чрево коллективной галлюцинации.

 

Религия и оккультизм во многом обязаны своим могуществом одновременно стимуляции и контролированию страхов: страхами, которые атакуют беспрестанно меняющиеся границы «я», особенно последние граничные области, связанные со смертью.

 

Спиритизм был первой поп-религией информационного века.

 

Никогда не упуская возможности для продолжения своих лихорадочных мыслей, Тесла даже рассуждал о том, что пришельцы уже могут передвигаться среди нас — незримо.

 

Информация неизбежно стала одной из тех идей, смысл которой расширяется до тех пор, пока уже не начинает исчезать.

 

Сегодня многие люди смешивают информацию и смысл, что ведет к довольно тревожному парадоксу: наше общество очень ценит информацию, хотя информация сама по себе ничего не может сказать нам о ценности.

 

Как известно, Бог дал только что сотворенной паре всю власть над раем, кроме одного известного дерева, плоды которого обычно изображаются как яблоки, однако в средневековом искусстве иногда (возможно, небезосновательно) фигурируют грибы.

 

Есть одна проблема с... неогностической, либертарианской психологией — эта психология нуждается в тиранических властителях, которые ее атакуют; иначе сложно будет объяснить тот факт, что жизнь в человеческих обществах (и человеческих телах) состоит из ограничений и условностей.

 

Сеть квалифицирует попытки установить цензуру как повреждение и обходит их.

 

Потеряв веру в свободную волю и целостность личности, мы, глядя на себя в зеркало, встречаем взгляд андроида, потухшие глаза, черные дыры нигилизма — бессмысленную пустоту, которую Ницше предвидел еще столетие назад и называл ахиллесовой пятой современной цивилизации.

 

Можно сказать, что первыми одухотворенными киборгами были шаманы, которые, по сути, являлись инженерами сакрального экстаза.

 

Призрак паранойи часто преследует субкультуры, которые сознательно выпадают из мейнстрима...

 

Сама Система стала галлюцинировать, и самой популярной техникой экстаза стал экстаз коммуникации.

 

Главы корпораций Силиконовой Долины не просто переварили тот факт, что многие из их самых блестящих сотрудников привыкли глотать причудливые препараты, они вдобавок прекрасно осознают, что «причудливость вполне может быть предметом экспорта».

 

Помимо прочего, монастыри внедрили в свой обиход один из самых мощных механизмов психологического контроля, который только можно отыскать в мире премодерна: часы.

 

Напоминая метафизический бульон античной Александрии, нынешние времена смешения языков требуют, чтобы религия не просто заново возродилась, но чтобы она всякий раз изобреталась заново.

 

Магия — вполне закономерный подход, используемый всякий раз, когда речь идет о средствах пропаганды, рекламы и масс-медиа, современная машинерия которых, построенная на основе принципов манипуляции представлением, зачастую в открытую использует риторику ворожбы.

 

Рекламщики вовсе не информируют нас о новых продуктах, а овладевают нашим вниманием и манипулируют нашим воображением. По словам культуролога Реймонда Уильямса, реклама — это «отлично организованная и профессиональная система магического стимулирования и создания потребности, функционально очень схожая с магическими системами, существующими в примитивных обществах...»

 

Даже в среде хорошо образованных людей часто случается так, что человек знает о конверторных спиральных катушках звездолета «Энтерпрайз» больше, чем о процессоре, установленном на его рабочем месте.

 

Технологическая логика стала невидимой, то есть оккультной в буквальном смысле этого слова. Если у вас нет кода, вы останетесь в неведении. А всех кодов больше нет ни у кого.

 

Магические ритуалы — это перформансы, в которых мистические силы выступают в роли технологии...

 

Из всех драконов, подстерегающих у границ постмодернистского сознания, ничто другое не оставляет таких загадочных и таких идиотских следов, как НЛО.

 

В самом тривиальном смысле инопланетяне просто завершают процессию фавнов, сатиров, лепреконов, инкубов и других призрачных созданий, заглядывающих в окно человеческой души, особенно когда душа эта попадает в сумеречную зону, где границы между иллюзиями и фактами охраняются не столь надежно.

 

То, что являлось средневековым очевидцам в виде облачного корабля с якорем, стало дирижаблем в Америке конца XIX века...

 

В качестве галлюцинаторной информационной фигуры НЛО вскрывает ту эпистемологическую роль, которую периферийные данные и маргинальные медиаисточники играют в конструировании альтернативной, если не еретической, картины мира.

 

Сегодня ангелы повсюду. По всей Америке простые люди сообщают о спасительных вмешательствах Небес и глубоких духовных встречах с загадочными созданиями света.

 

Большинство принятых посредством ченнелинга материалов по своим литературным качествам и духовной ценности могут быть приравнены к упаковке туалетной бумаги, но в качестве техногностических аллегорий информационной эпохи они порой бывают превосходны.

 

Технология играет ведущую роль в... растворении идентичности, поскольку гигантский приток медиа и информации переполняет резервуары сознания — особенно через Интернет.

 

Сегодня все мы тонем в избытке информации, и чем быстрее мы движемся в метапространстве или киберпространстве, тем более неистовым становится поток.

 

Язык — это уже не сфера истины и выражения, но сеть-лабиринт связанных неопределенностей, которые невозможно разрешить, и структурных кодов, которыми невозможно овладеть.

 

Ввиду краха откровенно тоталитарных режимов планеты страх перед рождающимся обществом надзора может показаться не более чем фантазмом, стоящим на пути новой формы коллективной взаимозависимости, параноидальной проекцией наших беспокойных «я», плетущихся, по своей воле или неохотно, в мировую деревню. Но эти зловещие призраки указывают также на вполне реальную возможность — и действительность.

 

Идея идиллических рекламных роликов, показывающих людей, отдыхающих на тропических пляжах с ноутбуками и сотовыми телефонами, проста и деспотична: мы свободны и удовлетворены только тогда, когда мы остаемся в Сети, в расписании, на телефоне.

 

Несмотря на ужасы XX века, такие как Хиросима, Чернобыль и Бхопал, наиболее склонные к евангелизму защитники науки и технокапиталистического прогресса продолжают выдавать перфекционистские обещания, что новая земля — прямо за углом.

 

Мы ожидаем от машин магического удовлетворения, которого они просто не могут нам дать...

 

Действительно актуальный вопрос — как нам справиться с апокалиптическими настроениями и фантазиями, которые уже заставляют мир трещать по швам.

Под редакцией Tannarh’a, 2015 г.

avatar