Если дед Афанасий с утра накатит самогону, жди беды. После второго стакана он начинает искать жертву, которой можно будет безнаказанно излить душу, и чаще всего этой жертвой оказываюсь именно я.

— Никитка, Никитка, подь сюды!

Ну вот, опять началось.

— Иди сюда, кому говорят!

Я покорно захожу в провонявшую перегаром темную избу. Завидев меня, дед улыбается, хлопает себя по колену и говорит:

— Дурак ты, Никитка. Молодой еще, жизни не знаешь. Только и умеешь что девок в сене валять, да с дружками своими лоботрясничать. Чего не идешь, коли дед зовет?

— Я матери помогал, — вру я по-привычке.

— Подойди-ка, — зовет меня дед, и я послушно плетусь к нему. — Запомни, Никитка, заруби себе на носу: «я» — это последняя буква в алфавите. Кто ты? Кто ты такой есть? Плут и бездельник, а я в твои годы был уже тысячником. Вот скажи мне, знаешь ли ты, кто такой тысячник?

— Знаю, — бурчу в ответ, — ты мне уже сто раз рассказывал.

— Ничего ты не знаешь, сопля зеленая! — грохает дед кулаком по столу. — Молчи и слушай, может ума наберешься. ... Читать дальше »